Как молью изъеден я сплином… Посыпьте меня нафталином, Сложите в сундук и поставьте меня на чердак, Пока не наступит весна.
Поезд стоит на полустанке на светофоре. В вагоне уже душно и смрад потных тел повис в воздухе.
Она сидит на боковой полке и смотрит в стену. У нее на коленях книга, но она не читает. Она просто выпала из окружающего ее пространства. Она словно впитывает в себя обрывки разговоров. Они кружат вокруг стайкой воробьев, изредка подлетая к ушам,и тогда она слышит:
- да не, восемь тысяч российских,..
-вот сейчас придут и всех нехороших девочек высадят..
- мам я хочу писить... -все туалеты закрыты, тебя спрашивали...
-вот счас он у вас стоит где то двадцать пять, а у нас сто двадцать...
-евро...война в ираке...они печатают...
- у бабы яги было три волосинки и она собралась на дискотеку....... а,ладно, пусть будут распущенные...
Поезд трогается, в вагон тут же врываются запахи из тамбуров и с перрона. Затхлость жизни сквозит от этого полустанка сквозь все щели.
Белье в вагоне не свежее еще до использования, окна прикрывают кружевные занавески, призванные превратить плацкарт в уютное местечко. Но со своими обязанностями они не справляются.
В соседнем купе плачет женщина - ее хотят высадить - у нее неправильно оформлен ребенок в загранпаспорте.
За окнами пробегает почти свежая зелень средне-русской равнины. По закону подлости,из всего вагона свет не горит только в ее купе.
Читать уже нельзя и надо убирать книгу. А она так прекрасно читается по ночам и в тишине...
Бледно лиловый закат ползет над горизонтом следом за поездом.
Тело ноет в жажде плотской любви и горячих мужских шершавых губ.
Как на яву ощущаются прикосновения и жар. Видимо,дело в духоте вагона, схожей с сексуальным угаром...
Вонючие полуголые совагоновцы вызывают тошноту.
Хочется юного,чистого,и так далекого,тела...с его тонкими,чуть шероховатыми пальцами, нежными губами и девственно ласковым телом.
Кажется, что будь это на самом деле, он и вправду бы ответил на ее ласки. Был бы так нежен как хочет она.
Его еще по-юношески кажущиеся хрупкими плечи обнимают ее все своей силой. Крепко-крепко.
Она чувствует его дыхание на своей коже. Его прикосновения нежны,но в то же время сильны и страстны. Назавтра синяки гарантированы. Но сегодня она просит: - Еще,еще...
Ее тело горит от предчувствия продолжения ласк и сердце сладострастно замирает, лишь стоит увидеть его рядом с собой.
Все это фантазии.
Они не вместе. Его глаза ласково смотрят не на нее.
Она готова весь мир отдать за одно его прикосновение не как друга,но как мужчины.
От его слов, даже не сказанных,а написанных, но таких знакомых, даже через столько лет, замирает сердце. И лишь стоит ему сказать хоть что-то,в чем возможно найти хоть какой-то подтекст или надежду как в ее душе все переворачивается с ног на голову.
Сердце начинает бешенно биться в грудь, подскакивая до самого мозга.
Она готова рвать на нем одежду и кидаться первой. Но нет. В ней - разум всегда стоит на первом месте. Потому что у нее есть обязательства, чувство долга и кандалы на сердце. Она боится быть снова отвергнутой. Ее мучит комплекс, развившийся в тот момент, когда он впервые и единожды поцеловал ее.
Сердечная рана терзает и душу, которая скорей всего уже никогда не попадет в рай...